Пожалуй, не было и не будет на территории Нью-Токио семейства, которое бы подходило к вопросам своей уникальности и своего наследия с таким пиететом, как Учиха. Те же Хьюга могли мнить о себе что угодно, но даже Саске, уже давно переставший зацикливаться на клановой гордости, понимал, что до Учиха с их одержимостью собственной важностью им было далеко. Главное клановое сокровище – Шаринган – они охраняли с таким зверством, как будто не было в мире ничего ценнее и важнее. Возможно, по их мнению, так и было, но что-то подсказывало Саске, что Мадара, проектируя нейро-оптический имплант, который в будущем принесет его потомкам известность, планировал что-либо настолько помпезное. В конце концов, из-под его руки вышли самые настоящие, работающие, единственные в мире искусственные интеллекты – в какое сравнение шли пара железок со сложным программным кодом?

И именно эти железки Саске хотел получить. Причем слово «хотел» не описывало и половины эмоций, которые он испытывал.

Его Шаринган – личный, персональный, созданный специально для него – был готов, уже когда Саске исполнилось семь. Как и все остальные клановые импланты, его положили в специальный кейс, а следом – в клановое хранилище, из которого планировали достать в день выпуска Саске из Академии. Затем Обито – единственный клановый мастер – решил наплевать на свой долг и скрылся в неизвестность. Поднять панику Саске не успел: Микото с присущим ей спокойствием уверила, что свое законное наследство он получит. Секрет производства Шарингана Обито забрал с собой, а вот к секрету установки доступ имели все члены клана. Поэтому, когда придет время, Саске получит свое.

Смерть клана наступила значительно раньше выпуска из Академии. Горе и чувство собственной бесполезности захлестнули с головой до той степени, что все вокруг вдруг стало неважным: наследие, деньги, импланты, недвижимость. Все, что осталось от семьи, имело материальный вес. И Саске, который так ценил все материальное раньше, вдруг осознал: какая, к черту разница, если его родители были мертвы? В тот момент он был готов променять все проклятое клановое наследие, лишь бы отец с матерью оказались рядом.

Саске не бросили в беде. Коноха уже начала раздирать наследство на куски: какой вес имело слово двенадцатилетнего мальчика против старейшин? К счастью, на горизонте тут же появились старые приятели Фугаку – юристы, страховщики, сотрудники «Сора-ку». Они не смогли отвоевать все, но большую часть: Конохе достались почти все денежные сбережения, зато клановые секреты и все их имущество перешло в законное владение Саске. И едва он выпустился из Академии и достиг своего совершеннолетия, он получил к клановому добру доступ.

Кейс с Шаринганом лежал в ячейке в банке, сотрудники которого передали хранимое Саске с невыразимым трепетом. Конечно, внутри, по сути, лежало целое состояние в денежном эквиваленте, и Саске был единственным, кто был способен получить к нему доступ. Но продавать он его, конечно же, не собирался.

Уже дома он разобрался с системой замка, нашел выводящий провод и подключил его к кинэну. Он был на сто процентов уверен, что кейс откроется. Вирт-ин анализировал воспоминания будущего носителя и решал, достоин он уже импланта или пока нет. Судя по рассказам старших, самым верным способом было пережить что-либо трагичное: смерть напарника или, например, тяжелую травму. Смертей и травм в жизни Саске уже было достаточно, поэтому он уверенно подключил кейс к кинэну, дождался, пока вирт-ин завершит анализ и непонимающе уставился на высветившуюся голограмму с надписью «в доступе отказано».

Саске был разочарован. Он злился – сперва на себя, потом на того гения, который придумал совершенно отвратительную систему доступа (Мадара вертелся бы в гробу, но, к счастью, его кремировали, как и 99% процентов жителей Нью-Токио). В конце концов, Саске прошел все пять стадий и добрался до озлобленного смирения: ему не нужен был Шаринган, чтобы стать достойным шиноби.

Казалось, что с того момента, когда его мечтой было продвижение по службе и совершение подвигов, прошло невыносимо много времени. По факту – два года, несколько свидетельств коррумпированности Конохи и пара встреч с весьма… интересными людьми. Саске перестал судорожно бегать к кейсу каждую неделю и вспоминал о нем, в лучшем случае, раз в пару месяцев. Очередной такой раз пришелся на конец апреля: Саске, уже почти будучи уверенным в очередном провале, больше от нечего дела подключил кейс к кинэну и с удивлением уставился на зеленую голограмму с подтверждением доступа, а затем – на содержимое кейса – кучу проводов и железок.

Самое обидное, что невозможно было понять, что именно устроило вирт-ин, что он посчитал достаточным. Но почему-то мысли раз за разом возвращались к стычке в Кусе – и первому убийству, не продиктованному указами Конохи.

Саске настолько не был готов получить Шаринган в свое владение, что совершенно не представлял, что делать дальше. Он даже добрался до «Сора-ку», где еще работали старые друзья семьи: они поздравили его с открытием, но пожали плечами в ответ на все вопросы.
«Фугаку-сан всегда хранил свои секреты под рукой и ни с кем ими не делился»,  - сказали они.

И только спустя пару дней Саске понял, какой это было полезной подсказкой.

Он знал, где искать. Приблизительно знал, что искать. А еще знал, что доверить установку Шарингана кому-либо в Конохе он не мог: из-за этого изначально развязалась война с кланом. Не к чему было кормить зажравшееся начальство Отдела тем, чего они так долго ждали. К тому же, у Саске на примете был человек, к которому можно было обратиться.

Изайо он решил позвать с собой – собственные знания Саске в вопросах установки имплантов ограничивались скупыми сводками из Академии, поэтому что именно предстояло найти, он не имел ни малейшего понятия. А вот Явара могла быстро сообразить, что именно им нужно.

Территория клана располагалась в районе Хи, и представляла собой относительно небольшой участок земли со зданиями и зелеными посадками в классическом японском стиле – Учиха всегда были традиционалистами. Это было не единственное место, принадлежавшее семье, - еще были многочисленные склады, хранилища, производственные помещения, но именно это место считалось сердцем клана. И именно с него Саске решил начать.

На саму территорию они вошли без всяких проблем – Саске помнил пароль от электронного замка еще с самого детства. Но едва за ними закрылись ворота, стало не по себе. Место было мертвым: последний раз нога человека ступала сюда в лучшем случае года два назад, а сам Саске и вовсе не появлялся тут уже лет пять – не хотелось ворошить призраки прошлого. Все хорошие воспоминания о доме вытеснили кошмары, и Саске не хотелось лишний раз их подпитывать. Но сегодня, видимо, придется.

- Я не знаю, что ждет нас внутри, - предупредил Саске. – В основных помещениях должно быть безопасно, но я не знаю, как далеко нас сможет пропустить мой уровень допуска. И даже не догадываюсь, какие там стоят системы защиты и работают ли они до сих пор.

На всякий случай он решил добавить:
- Я пойму, если ты решишь передумать.